До 18-го века сведения об Индии носили фантастический, баснословный характер. Во 2-й половине 19 века появились первые сведения о существовании древнего языка индийцев – санскрита. Было сделано величайшее открытие – этот язык имеет много несомненных сходств с древними языками Европы – латынью и греческим. Это открытие стало сенсацией и положило начало сравнительно-историческому языкознанию.
Академик Андрей Зализняк[1]
Старое ли вино лучше нового
Умный критик – явление редкое, почти уникальное. А в отношении такого события в современной науке, как Новая хронология ‒ особенно. Новое не может быть незамеченным, оно привлекает внимание, лишает покоя исследователя, донимает неискушенную, но пылкую душу. Старое, напротив, усыпляет своим теплом, оно приятно на ощупь, комфортно своей твёрдостью и вековой правдой. За старое не надо стоять горой, его много и оно везде.
И вот нам, сжившимся с комфортом и праведностью в науке, предлагается пересмотреть отечественную и всемирную историю! Пересмотреть всё, к чему привыкли, в чём так уютно чувствовали себя с младых ногтей. Кино, сцена, фильмы, книги! Пальчики оближешь! Одних только мультиков на историческую тему диснеевский Голливуд «наснимал» больше сотни! И что, всё это выбросить на свалку?!
Яркие, запоминающиеся художественные кадры: «Золотой век» (эпоха британской королевы Елизаветы), «Влюблённый Шекспир» (о великом английском драматурге), «Время ведьм» (чума и костры инквизиции XIV века в Западной Европе), «Александр» (история Великого македонянина 4 века до н. э.) и ещё сотни и тысячи лент европейского и голливудского проката. А захватывающие эпические романы, поэмы, пьесы на исторические темы?
Мы выросли и выучились, не подозревая, что все эти яркие и увлекательные истории от искусства – суть пересказ скомпилированных кем-то сюжетов, подделанных под реальные события, которые, если и имели когда-то место, то вовсе не там и не в то время, как об этом рассказывают в своих творениях талантливые художники, режиссёры, писатели и сценаристы. Подделанных, в общем-то, относительно небольшой группой творческих людей и политиков, подвизавшихся в нач. 17 века переписать историю молодой ещё Европы. Заодно (как неизбежный результат такой переделки) фальсификаторам пришлось создавать целый корпус «очень древних» стран, которые до последнего момента даже не подозревали, что их культура настолько древняя и знаменитая. Это коснулось даже тех «цивилизаций», которые обрели свою самостоятельность и настоящее имя позже, чем о них было написано в этих учебниках истории: Египет, Китай, Индия, Шумеры, Израиль… (В отношении переписывания истории не очень далеко от европейских реформаторов ушла и романовская Россия).[2]
Несомненно, писали новую историю Европы люди талантливые и по-своему одержимые. Упор делался на якобы древнее наследие, которое каким-то загадочным образом внезапно проснулось в умах и сердцах всех без исключения ведущих деятелей культуры молодой Европы.[3] В эпоху 17-19 веков Западная Европа болела единой глобальной проблемой, касающейся не только переделки миропорядка в умах общественности. Реформа коснулась также переделки внутренних границ практически всего «Старого» света, а также дележа оставшихся «в наследство» от той же Московии бесчисленных заморских колоний в Азии, Африке, Америке.[4]
Рис. 1. Реформаторы истории на бумаге оттянули начало эпохи Возрождения на два века назад, из реального 16-17-го в 15-й, частично даже в 14 век, тем самым «подтверждая» длинную историю Европы.
Это эпохальное движение, уже позже, получило и соответствующее ему имя, сокрытое в трех громких названиях – Возрождение-Реформация-Просвещение[5]. От кого и зачем передовой и просвещенной на то время, как уверяют сами историки, Европе понадобилось возрождаться и просвещаться, специалисты не аргументируют. Говорят, мол, европейцы почему-то решили вдруг вспомнить и воссоздать в произведениях искусств глубокую древность 2-х, 3-х, даже 5-ти тысячелетней давности, подражая якобы классической античности.[6] И всё.
Другими словами, европейцы почему-то вдруг разом, без видимых причин, обратили свой взор к далёкому прошлому, принялись массово, посредством литературы и искусств, «преклоняться» перед свершениями культур «давно забытых»: древнегреческой, ветхозаветной, древнеримской, древнеегипетской, древнекитайской… Но ведь за прошедшие более чем полторы тысячи «христианских» лет (по скалигеровскому «летоисчислению») в Европе не было воссоздано ни одного античного памятника! А тут вдруг, с 17 века, как по команде, Европа начинает ваять бесчисленные «древние» скульптуры, рисовать монументальные полотна, актерствовать и писать романы в честь античных греков, римлян, египтян и т. д. Почти по всей Западной Европе воздвигаются «памятники старины», создается с нуля «древняя», якобы сохранившаяся со времен античности, архитектура, раскапываются будто бы очень древние города и памятники, поэты и писатели обращаются к классической латыни и древнегреческому.[7]
Что же могло случиться в начале 17 века со Старой Европой, что у её народов в одночасье вдруг проснулась столь большая любовь к античной традиции: истории, языкам, культуре?[8]
Ответ уже найден. И он ставит всё на свои места. Эпохальные и, в то же время, странные события с точки зрения здравого смысла и мотивации поведения европейцев, объясняются тем обстоятельством, что новая Европа,[9] впервые в своей истории начала обретать реальную независимость, и попросту была «вынуждена» заметать следы своего вассального прошлого. Для этого надо было не только затирать бесчисленные следы русско-ордынского присутствия на территории «Старого» света, начиная от архитектуры и заканчивая языком и письменностью, но и всеми средствами доказывать теперь уже, пусть новорощенную, но свою историю очень «древнего» существования европейской цивилизации.[10] Новое вино пьянило разум, и казалось лучше старого.
Проще говоря, Европе во что бы то ни стало необходимо было разорвать связи с теперь уже бывшей восточной метрополией. Европа подросла, и ей требовалась уже своя, отдельная квартира. Которую она и получила за какие-то 200-250 лет упорного труда и противостояния, определившись и с размежеванием границ между возникшими странами,[11] и с легитимацией общенациональных европейских языков,[12] и, собственно, с канонизацией свежей истории теперь уже «Старого» света.
Отсюда, кстати, и та, в общем-то, «генетическая память» у Запада в отношении «руки Москвы», «Империи зла», и вообще всего, что так или иначе связано с Россией (страшной, грязной, некультурной) и её народом.
Рис. 2. «Империя зла»
Все ключевые сюжеты и персоналии новорощенной историографии Европы не появились из вакуума, но были попросту заимствованы и творчески дофантазированы на основе реальных событий и реальных исторических героев из богатой и обширной истории Руси-России и «асийской» Византии. Одним из косвенных подтверждений этому служат известные в истории события по изъятию и уничтожению (сожжению) многочисленных письменных источников и в Европе, и в самой России.
В известном смысле, мы все являемся историками, все чему-нибудь учились.[13] Мы по-своему помним и по-своему любим свою историю, и каждый, в меру возможностей, готов поделиться знаниями:
– Был у нас царь Иван Грозный. Давным-давно. Жестокий был царь, невежественный. Не заснуть извергу, пока какого боярина на дыбе не вздёрнет. Потому и называли его Грозный… Даже родного сына не пожалел. Заколол. А баб любил! Энергию девать было некуда прелюбодею! У него одних только жен – восемь штук было! Не выдерживали девки с извергом, помирали, как мухи, одна за другой… Царь тут же новую брал, боярскую, а то и из простушек…
Заметим: чтобы читатель мог придти к Новой Истории,[14] т. е. истории, очищенной от шелухи и конъюнктурщицы, недостаточно только пересказать ему новые факты или продемонстрировать редкие, ранее не доступные сведения. Читателя надо искренне заинтересовать. Вызвать потребность к расследованию. Сделать так, чтобы читатель не только активировал собственные навыки логического мышления,[15] но и страстно пожелал думать самостоятельно.
Ну, согласись, дорогой читатель, историки ведь и вправду сумели внушить нам с вами всё, что посчитали нужным. Вот, и Иван Грозный сына родного, считай, ни за что убил, собственной рукой. А слепой Гомер друзьям рассказывал, как его предки в 14 веке до Н. Э. Трою брали, ту, что в Турции Шлиман раскопал.[16] В деревянную лошадь вооруженные греческие воины спрятались. А троянцы, дураки, коня-то этого в свои крепостные ворота и закатили!
«Редчайшее совпадение» по академику Зализняку
«Сравнительной лингвистике известны исключительные случаи совпадений слов в языках, когда внешне очень похожие слова, на самом деле, не имеют между собой никакой связи».
А. Зализняк
Лекции-близнецы в Москве: в ДНК-зале и в Политехническом музее на Новой площади.[17] Академик Зализняк держит слушателя интересным рассказом о любительской лингвистике и её приложении к спорным вопросам в исторической науке.[18] В этой главе мы приведём несколько существенных тезисов докладчика, и попробуем их прокомментировать.
Критикуя, в первую очередь, лингвистические изыскания математика Анатолия Фоменко (в рамках исследований по Новой хронологии),[19] Андрей Зализняк приводит следующий наглядный пример, призванный показать наиболее грубые ошибки лингвистов-любителей:
Рус. СТРАННЫЙ и итал. STRANO (говорит академик), несмотря на их явное, на первый взгляд, сходство, всё же, совершенно разные, никоим образом не пересекающиеся слова. Хотя оба эти слова и имеют, казалось бы, очевидное совпадение и по звучанию (фонетике), и по значению (смыслу), они – абсолютно чужие друг другу.[20] Другими словами, Зализняк утверждает, что итальянское STRANO (СТРАНО) и русское СТРАННЫЙ появились независимо друг от друга, никогда не имели ничего общего. При всем том, что итал. STRANO однозначно переводится на русский, как СТРАННЫЙ, академик особо настаивает на своем. Подобный пример в сравнительной лингвистике, ‒ говорит академик, – весьма редкое и исключительное явление, на которое очень падки любители от лингвистики.[21]
Давайте разбёремся, насколько это явление редкое и исключительное.
Рис. 3. Обе школы – Старая и Новая – в поисках загадочных слов и смыслов: Авторитет на то и нужен, чтобы в правде никто не усомнился.
Русское СТРАННЫЙ созвучно, как выяснилось, не только лишь с итальянским STRANO. В английском языке есть слово из того же общего ряда ‒ STRANGE, которое, как и итал. STRANO, вероятно, в силу той же «чистой случайности» переводится, как СТРАННЫЙ. Возникает вопрос. Что помешало академику рассказать слушателям о наличии практически такого же понятия так же и в другом европейском языке? Почему он умолчал об английском варианте этого слова?[22]
Наверняка среди слушателей московских лекций, где читались доклады академика, были и такие, которые не владели тем же, скажем, английским языком. Выходит, что знать о существовании английского STRANGE они попросту не могли. А это значит, что слушатели доверились авторитету академика, и теперь «до конца жизни» будут знать только эту правду – пара STRANO-СТРАННЫЙ это редчайший случай псевдосовпадения. Согласись, дорогой читатель, не плохой детективный сюжет, ничем не хуже, чем сюжет Ильи Репина «Грозный убивает сына»!
Да, мы действительно обнаружили слово из того же ряда, что и итал. STRANO. Оно оказалось из английского языка. О чем и спешим рассказать читателю.[23]
Не умолчи академик о существовании этой параллели в английском языке, и его заявление об исключительной случайности потеряло бы всякий смысл. Зачем говорить об исключительности и случайности, если это не исключительно и не случайно? Но, давайте допустим мысль, что академик попросту забыл о существовании английского STRANGE. Или не знал. Пусть так. Мало того, давайте допустим ещё более «дикую» мысль: найденное нами англ. STRANGE тоже не имеет никакого отношения к рус. СТРАННЫЙ.[24] Пусть будет так. Ну, подумаешь, обнаружились две редчайшие случайности. Ну, оказались очень похожие слова. Ну, чего не бывает в жизни? Почему надо удивляться, что все три слова – рус. СТРАННЫЙ, итал. STRANO и англ. STRANGE – чужие друг другу слова? Ничего особенного. Правда, кроме весьма схожей фонетики, все они несут в себе один и тот же смысл – СТРАННЫЙ. Но и эту оказию академический авторитет легко преодолевает – закрыв на неё глаза и сделав отсутствующее лицо.
Рис. 4. Андрей Зализняк, доктор, профессор, академик РАН
На видеоролике №1 видно, что внешне неказистый зал, однако, до краев заполнен людьми, и все они с интересом слушают доклад академика. В основном это москвичи: вероятно, студенты, литераторы, учителя со своими школьниками, доценты с профессорами, простые любители языка, ученики самого профессора-лингвиста. Все они, несомненно, хотели бы узнать от уважаемого докладчика что-то новое и полезное для себя. На видеоролике № 2 зал выглядит ещё вместительнее, там тоже яблоку негде упасть. Кроме того, мы видим, что лекции планировались заранее, не как закрытое отраслевое мероприятие, а как широкая популяризация чистой науки, борющейся с шарлатанством. Планировалась и была осуществлена публикация в рунете отснятых на видеокамеру материалов.[25]
До сих пор, а прошло уже 4 и 3 года соответственно, ни один из слушателей тех памятных лекций не заявил публично о своём желании поправить уважаемого академика. А мы, для полноты, приведем ещё и другие, обнаруженные «редчайшие совпадения» в рамках все того же русского слова СТРАННЫЙ:
Это ‒ французское ETRANGE, которое переводится точно так же, как и его итало-английские родственники, а именно ‒ СТРАННЫЙ.
А так же испанское EXTRANO (произн. ЭКСТРАНЬЁ), которое, как легко убедиться, тоже «совершенно случайно» переводится ‒ СТРАННЫЙ.[26]
Итак, вопреки мнению Андрея Зализняка, мы видим, что приведённая им «редчайшая» русско-итальянская «псевдопараллель» далеко не единственная и не уникальная. Кроме того факта, что точно такие же параллели, как оказалось, существуют даже и в рамках исключительного итальянского примера Зализняка (т. е. во французском, испанском и английском), мы покажем далее, что точно таких же, якобы «редчайших совпадений» графического, +фонетического, +смыслового характера в русско-иностранном сравнительном словаре, на самом деле, великое множество. Что само по себе не может оставить равнодушным никакого читателя.
[1] Зализняк Андрей Анатольевич (29 апреля 1935 г., Москва), академик РАН, доктор филологических наук, главный научный сотрудник Отдела типологии и сравнительного языкознания Института славяноведения РАН. Член Парижского (1957 г.) и Американского (1985 г.) лингвистических обществ, лауреат Демидовской премии (1997 г.), премии Александра Солженицына (2007 г.), Государственной премии России (2007 г.), награждён Большой золотой медалью Российской академии наук (2007 г.) «за открытия в области древнерусского языка раннего периода и за доказательство аутентичности великого памятника русской литературы „Слова о полку Игореве“. Окончил (1958) романо-германское отделение филологического факультета МГУ, в 1956–1957 гг., стажировался в Высшей нормальной школе в Париже. С 1973 г. – профессор, преподаватель в МГУ и ряде зарубежных университетов (ФРГ, Франция, Швейцария), Член-корреспондент РАН с 1987 г., академик с 1997 г.
[2] Будущие Романовы первыми начали глобально переписывать и замаливать историю Руси еще во времена Опричнины и Великой Смуты. И потом, сразу после своего воцарения (1613), уже сами «русские» историки ориентируются и согласовывают свои действия по написанию отечественной истории с той «Всемирной историей», которая активно создавалась в кабинетах и монастырях Западной Европы.
[3] Здесь следует говорить о том, что сама идея Возрождения и явилась тем толчком к появлению в Европе целого сонма художников, в широком смысле этого слова. У нас в России, как отголосок европейского подъема, тоже проявляется период Подъема и Возрождения, названный потом «Золотым веком» литературы, искусств и ремесел.
[4] О русских завоеваниях земель Азии, Африки и Америки в 13-16 вв. см. здесь и здесь
[5] Искусствоведы вслед за историками «ошибочно» относят эпоху ВОЗРОЖДЕНИЯ к 14-15 вв. Само название ВОЗРОЖДЕНИЕ, уверяют историки, встречается уже якобы в 16 веке у итальянских гуманистов. Однако в современном значении этот термин был введён в обиход французским историком Жюлем Мишле лишь в 19 веке.
[6] Э. Роттердамский (исследования «античной» Библии), Бенвенутто Челлини («Персей»), Верди («Аида»), наши: Скрябин («Прометей»), Стравинского («Царь Эдип») и целый ряд др. творческих работ.
[7] Наиболее яркие примеры «подделки под древность»: Римский Колизей, Английский Стоунхендж, раскопанные италийские Помпеи с Геркуланумом, афинский Акрополь и мн. мн. др.
[8] Искусствовед Лачин уверяет, например, что нынешние европейцы (17-21 веков) никак не соотносятся со своими знаменитыми античными предками: латинянами, греками, римлянами и т. д. Это утверждение, по крайней мере, странно, если помнить, как еще в 17-19 веках Европа (а за ней и Россия) бредила всем, что так или иначе было связано с античностью («Повторяю в сотый раз, – упорствует Лачин, – европейцы НЕ относят себя по национальности к латинянам, тем паче грекам… Вы можете гордиться ими не меньше любого европейца, и ему нечего будет вам возразить»).
[9] Только после реального, «административного», отделения западной части Европы от крепкой «руки Московии» Европа по праву закрепила за собой нынешнее её название – Европа.
[10] Например, пришлось или создавать «из воздуха» великих «просвещенцев» (Шекспир), или отодвигать реальных творцов культуры на 100-200 лет назад (Леонардо да Винчи, Микеланджело Буонаротти, Рафаэль Санти и др.)
[11] О череде войн 17-18 веков за территории и ресурсы в самой Европе, а так же за бесхозные заморские колонии мы уже рассказывали в предыдущих статьях.
[12] Германия вплоть до нач. 70-х гг.19 века не представляла из себя единого государства. Чтобы стать государством (Федерацией), более 300 «немецких» княжеств и вольных городов, начиная с 18 века, постепенно объединяются в некий общий немецкий дом, и ко второй половине 19 века усилиями канцлера Отто фон Бисмарка, наконец, образовывается немецкое государство. Да и с общенациональным языком якобы бывшая «Великая Германская Империя» так же не могла долго определиться. Сами историки признают – единого языка в прошлом у Германии не было. В каждой земле, в каждом курфюрстве говорили на своём, только им понятном наречии (см. Приложение в конце текста).
[13] По аналогии с высказыванием академика Зализняка, употребившего термин «народная лингвистика», каждого из нас можно причислить к «народным историкам»
[14] Из «Новой хронологии» Анатолия Фоменко закономерно вытекает «Новая история», охватывающая своим взором все страны и континенты, кроме разве что Австралии и далекой Антарктиды.
[15] Автор в качестве теста на наличие элементарного логического мышления предлагает читателю попробовать свои силы в «простой» мини-игре «Сапер» («MineSweeper»).
[16] О фальсификациях, связанных с раскопками Трои см. здесь: «Троя и золото Шлимана»
[17] Андрей Зализняк: Первая лекция – «Что такое любительская лингвистика», прочитанная на фестивале мировых идей «Вокруг Света» (2010г.), зал центрального Дома художника); вторая лекция – «О ложной лингвистике и квазиистории» (2011г.), в которых выдающийся академик-языковед рассказал о противостоянии научного мировоззрения и индустрии антинауки. В рунете существуют так же и редкие ролики (2008 г.) выступлений академика, посвящённые любительской лингвистике, отличающиеся от рассматриваемых нами более резкими заявлениями в адрес Новой хронологии и прочитанные «по бумажке».
[18] Ложная этимология ‒ объяснение происхождения слов, не соответствующее их действительной истории. В отличие от научной этимологии, основывается не на законах развития языка, а на случайном сходстве слов (например, «деревня» ‒ «дерево», хотя «деревня» обозначало первоначально «очищенное от леса место для нивы»).
[19] Академик не назвал фамилий других «народных» лингвистов: Валерия Чудинова и Михаила Задорнова. По высказыванию Зализняка, математик Фоменко в лингвистике выступает, как банальный невежественнейший любитель. Не согласимся с уважаемым лингвистом.
[20] Здесь и далее – вольное, но точное по смыслу описание автором статьи высказанных мыслей А. Зализняка.
[21] Тогда не совсем понятно, зачем Зализняк вообще привел этот пример со столь редким терминологическим казусом – STRANO-СТРАННЫЙ? Если подобное ложное совпадение в сравнительном языкознании действительно уж настолько редкое и исключительное, какой смысл на его примере ругать лингвистов-любителей? Ну, найдут они еще два-три таких же слова, и отстанут. Никакой ведь угрозы авторитету научной лингвистики. Стоило ли раздувать сыр-бор из-за незначительной мелочи?
[22] Русс. СТРАННЫЙ имеет немало однокоренных «самостоятельных» родственников: Страна, Сторона (сторониться), Страница (листа), Странность, Отстраненность, Иностранец и т.д.
[23] Любопытно, что аудитория в зале все время молчала. Ведь перебивать лектора нельзя. Это не красиво. Однако и после основного доклада А. Зализняка, когда было разрешено задавать вопросы, в зале не нашлось ни одного возмущенного «англичанина».
[24] Слово «СТРАННОСТЬ» можно перевести на современный украинский так: чу́дність, ди́вність, дивови́жність; химе́рність. Понятно, что, не смотря на переделку языка, русские смыслы слов сохранились.
[25] А. Зализняк подвергает резкой критике так называемую «произвольную» замену букв в словах. Данная звуковая параллель EXTRANO-СТРАННЫЙ академику ни о чем не говорит, ибо он видит здесь только недопустимую подмену букв любителями от лингвистики (исп. «EXT» на рус. «СТ»), но не саму очевидную «родственность» слов. Позволим себе в этом усомниться.
[26] Здесь, как и в некоторых других случаях, исп. EXTRANO имеет перевод на русский в значении так называемого второго ряда, что не является качественным недостатком, но, наоборот, лишь показывает нам, что когда-то русские по происхождению слова и «звуковые» смыслы постепенно смещались в иностранных словарях на второй план, заменяясь уже «чисто национальными» синонимами – значениями первого ряда.
Источник
