В предыдущих статьях уже заявлены основания для попытки связать часть аваров через наших летописных варягов с возникновением Руси , которая как государство проявила себя вскоре после гибели Аварского каганата, через несколько десятилетий, что по историческим меркам просто мгновенно. В первую очередь к поиску истины подталкивает полная несостоятельность «славянской теории», даже бредовый ее характер. Далее настраивает на поиск истины мусульманское сообщение о том, что русские терроризируют славян и даже продают их в рабство, каковое известие с точки зрения «славянской теории» и расположения русских в их природной географической среде вообще никакого смысла не имеет, но лингвистическим материалом частично подтверждается. Источнику, конечно, нельзя верить безоглядно, но нельзя и отрицать не понравившиеся его сообщения — тем более такие, которые поддаются проверке и осмыслению. Потом следует все же дать оценку сообщениям нашей летописи о занимающих центральное место в начальной нашей истории варягах, которых «современная наука» считает кем-то вроде демонов — мрачных сил зла, нарушающих стройную картину божественного мира под влиянием страшного своего хозяина, князя мира сего:
…легенда о призвании трех братьев-варягов, Рюрика, Синеуса и Трувора, служит главным основанием для построений норманистов, доказывающих происхождение русской государственности со скандинавского севера. Между тем легенда эта искусственного происхождения.
Повесть временных лет, стр. 398.
По поводу попытки бороться с «норманистами» следует заметить, что это бессмысленно: шизофренический бред невозможно опровергнуть логическим путем — пустое дело, не стоит даже и пытаться. Людям же в своем уме, но индуцированным бредовыми идеями, нужно лишь указать, в чем состоит бред, шизофренического свойства логические противоречия в «теории». Посмотрите на одно из бредовых противоречий: шведы, на самом деле называемые варяги, пришли к «славянам» и устроили им государство, принеся «варварам» свое имя — Русь. Заметьте, один объект имеет три несовместных значения: шведы, они же варяги, они же русские. Кончено, это не классика (бледновато, на мой вкус, шизоидной психопатией отдает), но автору этой «теории» в свое время следовало немедленно посетить психиатра.
В немецком языке теперь есть слово rührig, которое по смыслу буквально соответствует прозвищу Рюрик — предприимчивый, живой, подвижный. Прозвище начинается с приставки рь- (ре-), которая соответствует латинской re- и позднейшей нашей пре- (пере-) и почти не сохранилась в русском языке, разве в слове реять (ре-ять), что может сокращаться и до рь-, рьяно. Корень же имени Рюрик — ЮР. Как определяет его Даль под словом ЮРИТЬ, «где народ юрит, бойкое, открытое место, где всегдашняя толкотня». Окончание же ‑ик весьма свойственно русским уменьшительным существительным, обычное дело по сей день. Вместе с тем в древнем языке корень ЮР должен был звучать УР, ср. уг – юг, уноша – юноша. Тонкость же в том, что никакого перехода начального У в Ю в данном имени не было: Рьурик, т.е. по современным правилам Рюрик. Поразительно, имя Рюрик сохранило древнейшее звучание. 
Поиски смысла имени Рюрик в германских языках снова открывают психические отклонения соискателей. Была порождена куча «этимологий» этого откровенно русского имени, отнесенного к какому-то загадочному языку, которого никто не знает, например Hrœrekr на «древнеисландском» языке от hróðr (слава) и rikr (король). Я допускаю, что в исландском языке существуют указанные слова или похожие на них, но вот имя Hrœrekr не существует и не могло существовать. Ей-богу, нужно крепко подвинуться рассудком, чтобы дать человеку имя Царь славы (Hrœrekr): этак-то у нас на иконах и распятиях о Христе пишут, буквально так. Это уж какая-то мания величия. Особенно же увлекательно, что мания величия приписывается людям, среди которых обычны были прозвища вроде Лысый или Волосатые штаны…
Имя Синеус даже обсуждать нечего, говорят же иной раз про волосы — иссиня-черные, а Трувор значит почти то же самое, что прозвище знаменитого рязанца Евпатия — Коловрат. В первом слоге, образованном от слова торить, просто опущена гласная, что у нас бывает. Соединительная гласная У тоже удивления не вызывает: в летописи встречается слово «новугородьци» с соединительной У. А слово вор значит в данном случае почти то же самое, что и ворот, врат. Вот у Даля весьма показательно, причем и связь со словом варяги указана: «ВОРОКЪ, ворки, см. варять. Воры ж. мн. стар. заворы, забойка, колова. Броды все бяху заворены ворами, сваями».— Отсюда прозвище Трувор звучит, повторю, ничуть не более странно, чем Коловрат, а разница лишь в том, что коловорот вертит, а трувор торит или торится. Да, слово у Даля дано в женском роде — вора, но это мелочи, ведь далеко не все дошло до нас — более тысячи лет прошло со времен Рюрика.
Имя варяги было заимствовано германцами, в чем нас убеждает, например, его звучание на благословенном «античном» языке через двойную гамму, которая читается НГ, как в слове ангел,— Βάραγγοι, варанги. Напомню, что германская причуда в виде вставной N искажает некоторые имена, примеры которых рассмотрены выше. В указанном греческом слове тоже видим сочетание НГ, помянутое выше.
Некоторые поклонники «современной науки» считают признаком заимствования слова варяги русскими из древне-исландского слова V?ringjar наличие в русском носового гласного звука — варанги, но наличие носового звука указывает на обратное заимствование: если бы у нас было указанное германское слово, то слово варяги звучало бы теперь по меньшей мере варинги, без звука Я и со звуком Н. Выпадение же Н, если там был носовой звук, и регулярное прояснение Я говорит о собственном слове. Также при заимствовании в русском языке не могли возникнуть столь разные слова — варить (свара) и варять (предварять).
Не могло слово варяги появиться от германцев также по той простой причине, что оно имело три значения — социальное, социально-этническое и этническое, из которых первичным является этническое, так как народ по имени варяги в истории не известен, не возник, а наоборот, потерялся где-то на рубеже нашего исторического времени.
Социально-этническое значение слова варяги названо выше — германцы на византийской службе. А вот социальное:
Аще ли ринеть мужь мужа любо от себе, любо к себе — 3 гривне, а видока два выведет. Аще будет варяг любо колбяг, то на роту. Или челядин съкрыеться любо у варяга, любо у колбяга, а его за три дни не выведут, а познаеть и [его] в третии день, то изимати ему свои челядинъ, а три гривне за обиду.
Новгородская Первая летопись старшего и младшего изводов. Рязань: Александрия, Узорочье, 2001, стр. 176. // Русские летописи. Т. 10.
Значение слова колбяг явно переносное, а угадывается это очень трудно: перенос значения осуществляется по ассоциации, т.е. вне какого-либо правила. Попробуйте, например, установить явное переносное значение помянутого выше этнонима каракалпаки, черные клобуки. Чтобы догадаться, следует вспомнить про Черное море (обособленное, «средиземное») и черновик, бессвязную запись… Отсюда каракалпак, вероятно, значит обособленный колпак — «шапку со спущенным по затылку хвостом», колпаком не на голове, а на папахе. А ведь пока догадаешься, что слово кара в тюркском языке значило в переносном смысле отдельный, бессвязный,— с ума можно сойти. Отсюда, кстати, происходит обычай носить черное на похоронах, что символически выражает утрату связи, разрыв.
Можно бы было установить переносное значение слова колбяг или хотя бы попытаться, если бы были иные переносные значения, но где они иные-то?
Судя по выражению «то на роту» (клятву), варяг и колбяг были некими военными, ведь слово рота по сей день используется в военном деле.
Что ж, во всяком случае у нас есть основания считать, что под варягом и колбягом в приведенном документе понимали неких военных. Отсюда, конечно, не следует, что слова эти не могли иметь иных значений… Да, слова и даже корни слов могут иметь несколько значений, и вероятно, в любом языке так.
Сегодня мы имеем даже вещественное доказательство существования русской социальной группы по имени варяги. Ныне найден оберег, присваиваемый князю Святославу Игоревичу, где изображен знак вроде камертона, несколько похожий на букву Y, а по краю оберега вокруг символа написано: ONTEC AЛHN~. Прорисовку данного оберега и его фотографии можно найти в книге: В.Л. Янин. Актовые печати древней Руси. М.: Наука, 1970. В «современной науке» данная надпись «не читается», и спорить невозможно: да, прочесть ее совершенно немыслимо, потому что сказано тут не по-русски, а по-гречески. Окончание греческого инфинитива αληναι опущено, скрыто за чертой, но это как раз и указывает на русского автора: равная внешне форма у нас может сокращаться подобным образом: вольнай — вольн (это то же самое слово, но в несколько ином значении). Несколько смущает в надписи столь же русская крючковатая С (<), которая, возможно, призвана изображать малую концевую сигму вместо заглавной Σ, но тем не менее «прочесть» несложно: «СТАВШИЕ ГОНИМЫ» (буквально здесь инфинитив, ‘ставшие гнаться’ в страдательном смысле, т.е. гонимы).— Это прекрасно соотносится с летописным «изгнанием варягов», причем речь идет именно о русской группе: Святослав не был ни тюрком, ни германцем. Странно, может быть, что написано на греческом, но это, знаете ли, свои причуды — «язык образованных людей»…
К сожалению, представления о варягах ныне только бредовые. Что ж, это действительно редкий случай, когда в историческое время, при наличии у многих народов письменной истории, в Европе остался совершенно неизвестным то ли народ, то ли группа его:
[1024] И възвративъся Ярославъ, приде Новугороду, и посла за море по варягы. И приде Якунъ с варягы, и бе Якунъ слепъ, и луда [кольчуга, к сл. лудить, вероятно от ржавчины] бе у него золотомь истъкана.
Повесть временных лет, стр. 65.
Это этническое значение слова варяги, явно исходное, причем следует помнить, что данное имя здесь может быть переводом иностранного имени.
Якун или, в иных списках, Акун — это искажение тюркского Ак-кюн, Белое солнце (наши тюркское слово кюн огрубляли стойко, например куна, куница). Впрочем, человек с тюркским именем, даже присвоенным со смыслом, вовсе не обязан принадлежать к тюркоязычному народу.
Вероятно, авары и, соответственно, варяги в той или иной степени использовали тюркский язык. К этому выводу подталкивает синтаксическая близость древнерусского языка и того тюркского, который отражен в Енисейских надписях. Конечно, перевод и грамматика Енисейских надписей — это вопрос огромный. Заметить же общее сходство групповое можно даже по плохим переводам С.Е. Малова в книге «Енисейская письменность тюрков», М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1952. Скажем, там встречаются переводы, где в простом предложении имеется два подлежащих: Äр атым Jаш ак баш бäн — Мое геройское имя “Яш Ак баш” (молодой белоголовый; или молодой “Седая голова”) — я (стр. 14). Странно, что Малов не знал слова яшлы (ясли, кормушка) и перевел слово этого корня как «молодой», хотя трудно спорить, что ясли к молодости некоторое отношение имеют. Два же подлежащих являются двойным именительным, см. ст. о древнерусском языке «Двойные падежи», о чем Малов просто не знал: Под геройским именем вскормлен Ак-баш я (Äр атым — второй именительный, переводится творительным, как и с древнерусского языка).
Требуется, конечно, выяснить, выходит ли сходство языков за общие групповые рамки, сравнив их, например, с благословенным «античным».
Кроме синтаксиса существует еще и словарный состав, и здесь весьма удивляют странные пары глаголов в русском языке, имеющих совершенно одинаковое значение, без малейших оттенков отличия, но образованных от корней разных языков, один от русского, второй от иного: смотреть — глядеть, кидать — бросать, говорить — молвить, ждать — чаять, рыть — копать, есть — кушать, брать — ять (взять), кричать — орать, знать — ведать, иметь — владеть, класть — ложить, тащить — тянуть, крутить — вертеть… Оттенки здесь могут возникать только при словообразовании, да и то частные, устоявшиеся предпочтения словоупотребления, скажем забрать деньги — занять деньги. Сморится это по меньшей мере странно, необъяснимо: зачем продублированы очень простые значения из основного словаря? Да так ведь все это вросло органично, что и русский не отличит иностранные основы. Трудно даже сказать с ходу, какой язык использован для дублирования… Слово брать, пожалуй, образовано от тюркского корня (бардым в Енисейских надписях, бороть отсюда). Также от тюркского корня идет орать (от слова ура, крика ур, бей, откуда и орел, т.е. урлы «в единственном числе»). Также от тюркского корня образовано ждать; от него идет этническое имя жид, как мы увидим ниже.
Столь глубокое проникновение тюркских корней в русский язык, в основной словарь, говорит, конечно, об очень тесном контакте с неким тюркским народом. Вероятнее всего, подобное словоупотребление свидетельствует об использовании русского языка тюркоязычными гражданами, т.е. подтверждается мусульманское сообщение о разных гражданских разрядах русских. И это, конечно же, наводит на мысли о варягах, о волохах и орлягах…
Другим подтверждением некоего даже родства русских с тюркским миром является самое имя Русь. По данному поводу любопытные сведения обнаруживаем в опубликованных письмах хазар испанским иудеям, см. книгу П.К. Коковцова «Еврейско-хазарская переписка в X веке» (издание старое, тридцатых годов, но в интернете есть). Хазарский аноним пишет, что царя Руси зовут Хельго, как указывает Коковцов в примечании: «H-l-g-w, что, согласно правилам еврейской графики, может читаться Halgu (Halgo) или Helgu (Helgo)».— Это крайне любопытно, если, конечно, отвлечься от бредовой идеи о «скандинавском князе Хельги» (такого князя не было, он выдуман). Правильно будет Хель‑го, и это, конечно, не собственное имя, а часть титула, скажем Хель-го‑каган, каковую часть люди невежественные всегда принимают за собственное имя, например в равном сочетании Чингис‑хан. Слово го на китайском языке значит государство, как оно и вошло в русский язык: го‑сударство. И принесли его, конечно же, гунны, пришедшие в Европу от границ Китая… Гунно-китайское сочетание Хель-го на русский язык и было переведено словом Русь.
Сочетание Хель‑го любопытно тем, что в Европе сохранилась вполне вероятная ему пара — Бель‑го (Бельгия). Да, я знаю, что там была римская провинция Belgica, но, во-первых, приведенная ниже этимология с Бельгией никак не связана, а во-вторых, в истории бывают анахронизмы… В сущности, это просто яркая иллюстрация для приведенных ниже рассуждений.
Тюрко-китайские сочетания вроде Хель-го вполне естественны для гуннов, например еще помянутое выше Сы-бир (Сибирь). Бир в данном случае значит на тюркском языке единство, но значительно более показательно и более правильно данное слово звучит, если произвести обычную тюркскую мену Б/М,— мир. Слово же сы явно не тюркское — китайское со значениями монастырь и четыре. Стало быть, сыбир значило у гуннов просто город, крепость, четыре угла в объединении. В наших сибирских летописях имя Сибирь и связывается с именем города.
Сложность перевода гуннских имен заключается в том, что о языке гуннов почти ничего не известно, хотя по некоторым сохранившимся именам его можно связать с тюркским. Значение слов хель и бель, впрочем, установить можно. Приставные буквы в именах мы можем для установления корня отбросить, и получится у нас слово el. Памятуя о том, что разбираемые слова принадлежат языку все же не тюркскому, а сходному, посмотрим на значение слова EL в Древнетюркском словаре 1969 г.: «1. племенной союз, племенная организация. 2. народ. 3. государство, административная единица».— Принять данные значения без поправок мы не можем потому, что у нас имеется не el, а хель и бель, хотя при подстановке их в сочетание Хель-го получаются вполне приемлемые и даже любопытные сочетания: Народное государство и Государственное государство, т.е. империя, государство народов или государство государств, верно. Это, впрочем, не годится, хотя и очень близко.
Основа сочетаний Хель-го и Бель-го нам, стало быть, понятна, но следует определить значения приставных букв, которые не могут не изменять значения слова, как, например, приставки в русском языке. Рассмотрим для установления роли приставок Х и Б пару слов из следующего набора: борт, корт, лорд, норд, порт, сорт, спорт, торт, форт, хорт, черт (чорт). Набор я привожу для наглядности употребления в Европе явно гуннского словообразования (больше вроде никому это принадлежать не может), а любопытны нам в данном наборе два русских слова тоже с единым корнем и с приставками Х и Б, как в разбираемых именах,— хорт и борт. Вот В.И. Даль пишет: «ХОРТЪ м. хортица ж. стар. юж. сев. борзая собака, ловчая, для травли». Не вдаваясь в подробности слова орт, которое к нашему рассмотрению отношения не имеет, мы видим, что хорт являет собой, образно говоря, подвижное прикрытие, загон, а борт — неподвижное. Если принять, что сочетанием Хель-го действительно называлась Русь, то в сравнении Хель-го и Бель‑го наблюдается отмеченная закономерность: Хель-го переместилось из средней Европы сначала на новгородский север, потом на юг по Днепру, а Бель-го осталось на месте (если и переместилось в силу внешних причин, то недалеко).
Из чистого любопытства попытайтесь перевести слово Хель на русский язык — не получится, так как мастерство перевода иностранных имен, свойственное предкам нашим, в значительной мере утеряно. Перевод, однако же, весьма прост — Русь, что более показательно звучит с ключевой Л, как, например, в именах Святославлич из Слова о полку Игореве и Бравлин (Боровин) из Жития Стефана Сурожского,— Русль. В виду имеется овеществленное движение, несущее течение, русло,— подвижное государство государств, Хель-го. Может быть, перевод не вполне точный, но попробуйте, во-первых, сделать лучше, перевести столь сложный термин емко, а во-вторых, если уж берут сомнения, попытайтесь иначе объяснить название государства, однокоренное со словом русло. Конечно, в отрыве от гуннских представлений имя Русь кажется совершенно бессмысленным, почему никто и не видит очевидного его происхождения.
Следует также помнить, что в русском языке равенство корней рос и рус невозможно, несмотря на единый, видимо, их исток в греческом слове (ῥοῦς, поток, течение). Иначе говоря, если в исторических сочинениях сказано Рос вместо Русь, то это не более чем «еллинское бесование», как строго говаривали прежде,— праздный вымысел, принадлежащий не русским. Страна же наша теперь называется на греческом языке, даже ударение греческое выдержано: произнесите, например, слово Азия с ударением на И, как в слове Россия.
По сделанному переводу можно привести и еще одно очевидное соображение. Есть редкое слово в русском языке — стяжень (русло), от слова стяжать, т.е. стягать, стягивать, что было попутано со словом стрежень (стержень). Если немного подумать, то можно признать синонимами слова стяжание и держава, разница между которыми, пожалуй, примерно та же, что между Хель-го и Бель-го.
По переводу мы видим, что отход части авар с волохами и орлягами на Новгородский север не был связан с давлением франков и гибелью Аварского каганата, а происходил по плану, ведь Хель-го должно было двигаться, русло есть движение, т.е. отход мог произойти раньше распада Аварского каганата и даже раньше угрозы распада. И можно только грустить об умственной деятельности истинных православных христиан, ибо же в испоганенной ими летописи могло быть кое-что на сей счет, ведь кусочек-то правды сохранился — упоминание русских среди романо-германских народов… Наверно, и бредню свою выудили они из начальной летописи, ведь не с потолка же взяли они римский Норик на Дунае (сколько лет, сколько зим, помилуй бог, пора уж было и запамятовать).
Учитывая все исторические факты, исток Руси мы должны числить на Дунае, в Аварском каганате, что подтверждается народными сказаниями, былинами, где Дунай поминается, но причины упоминания, увы, остаются вне творчества. «Современная наука» расценивала упоминание Дуная в народном творчестве, конечно, как «воспоминания о славянской прародине», но это сущие глупости, как мы видели выше: нет ни единого факта, который бы свидетельствовал о переселении неких загадочных славян на Днепр и обретении ими потом из мрака неизвестности имени Русь…
Любопытно, что венгерские археологи утверждали, будто среди аваров была некая незначительная прослойка монголоидного типа, вероятно правители, некий древний род, возможно тюркского корня, но буквально то же самое наблюдаем в историческое время у русских. Вот сделанное греческим императором Иоанном Цимисхием описание внешности князя Святослава Игоревича из варягов, как известно, который помнил об изгнании своих предков:
Греки смотрели на него с удивлением. По их сказанию, он был среднего роста и довольно строен, но мрачен и дик видом; имел грудь широкую, шею толстую, голубые глаза, брови густые, нос плоский, длинные усы, бороду редкую и на голове один клок волос, в знак его благородства; в ухе висела золотая серьга, украшенная двумя жемчужинами и рубином.
Н.М. Карамзин. История государства российского. Т. I. Гл. VII.
Плоский нос и редкая борода — это явные монголоидные черты, да и клок волос на голове, отмеченный позже у казаков украинских, наводит на мысли о монголоидной косе, тоже ведь клоке волос на бритой голове, которую носили на Дальнем Востоке.
Происхождение авар неизвестно. По одной из версий, они были вытеснены из сложившегося на останках империи Жужань каганата тюрок, что, к сожалению, о национальности и языке их не говорит ровным счетом ничего. Опираются эти представления лишь на последовательность событий: в 545 — 555 гг. династия Жужань была разгромлена тюрками, граница нового каганата достигла некоего Западного моря, т.е. Аральского или Каспийского, а в 558 г. авары были отмечены у границ Византии — прибыло к императору Византии аварское посольство…
Подтверждается пришествие аваров с Алтая через Европу на Новгородский север топонимом Валдай, который от топонима Алтай отличается только приставной буквой, знакомой уже нам по сочетаниям хель-го и бель-го, образованным от слова el. Забавно также, что и море Балтийское названо от того же корня по тому же правилу, с приставной буквой,— Балтай, что, впрочем, наверняка является произвольным переносом имени Валдай (Балдай) на море, выполненным не носителями тюркского языка (с латинским же словом balteus, пояс, здесь просто совпадение, так как Балтийским морем ничто не опоясывается). Что ж, если данные топонимы связаны с топонимом Алтай, то мы вправе предположить здесь народ, пришедший в Европу с земель, лежащих к западу от Алтая (Ал-тау), восточной горы, красной буквально, алой (алтарь того же корня, а он всегда на востоке [1]; отсюда же названа Красная площадь, примыкающая к московскому Кремлю с востока). Занятно также, что русское слово телега образовано от имени одного из алтайских народов — теле, телеуты.
О языке авар никаких известий нет, но любопытно будет рассмотреть помянутые в «античных» сочинениях аварские имена вкупе со «славянскими». Аварские имена принадлежат русскому языку, а «славянские» — вульгарной латыни франков или германцев. Вот первое упоминание аварского имени в книге Феофилакта Симокатты «История», где речь идет о сражениях авар с греками, «ромеями», как они себя называли, римлянами (mania romana):
Утром каган послал туда Самура, дав ему под начальство восемь тысяч человек. Ромеи не пришли в изумление от наступающего на них войска, но, стиснув зубы, непоколебимо держались в своих рядах. Варвары были побеждены, и каган удалился с поля битвы со своими войсками.
Феофилакт Симокатта. История. Книга шестая. [2]
Без всяких раздумий открываем словарь русского языка В.И. Даля и читаем: «САМУРЪ м. астр. дикий кабан. Самурный смл. пасмурный, угрюмый», что также звучит как смурной, но более естественна теперь общеупотребительная в русском языке форма хмурый. Слово древнее, т.к. от него идет в украинском языке слово хмара (туча), что в целом верно, так как слово пасмурный относится к погоде. Конечно, Самур или Хмур — далеко не «Царь славы», но все же прозвище естественное, не шизофреническое. Если в указанном имени поменять М на Б, что свойственно было не только тюркскому языку, но и русскому (мел — бел, мусор — бусор), то получим имя Сабур, от которого назван известный дворянский род Сабуровых, родственный Годуновым и, разумеется, царю Борису Годунову. Как видите, приведенное у Симокатты прозвище сохранилось в русском обществе на столетия. По поводу же взаимности звуков Б и М в русском языке Даль отметил под словом БУСЪ: «Бусоръ и мусоръ, полагаю, одно и то же; Б нередко переходит в М». Добавлю, что возможен и обратный переход, М в Б: Кубань у нас названа от этнического самоназвания половцев, куманов. Что еще любопытно, в тюркском языке слова сабур не было: в Древнетюркском словаре 1969 г. слово SABUR помечено как заимствованное, арабское, со значением терпение.
Читаем далее в той же главе:
Поэтому, не допустив возражений на их дерзость, он сказал, что война предпринята против славян и что при этом остаются в силе клятвы и договоры с аварами, равно как и война с гетами.
VII. 1. Наступил после этого двенадцатый день, и стратиг, построив суда, переправился через реку. Услыхав, что Ардагаст собрал толпы пришлых славян, желавших поживиться добычей, Приск среди ночи начал поход. 2. Ардагаст, распростившись со своими сновидениями вследствие все нараставшего шума, быстро проснулся, вскочил на неоседланного коня и устремился в бегство. Затем варвар внезапно напал на ромеев и, соскочив с коня, попробовал попытать счастья в пешей битве. 3. Но не имея сил выдержать ответное нападение, он обратился в бегство, спасаясь через какое-то непроходимое место. В этих привычных для него передвижениях Ардагаст обогнал своих противников. 4. Но тут ему не повезло: по какому-то несчастному случаю варвар налетел на ствол огромного дерева и упал. Здесь он стал бы весьма желанной добычей для преследователей, если бы река не послужила ему спасением: переплыв ее, он избежал опасности. 5. Ромеи, сделав огромные толпы славян пищей мечей, опустошили страну, бывшую под властью Ардагаста, а пленных, взятых живыми, они, отягчив деревянными колодками, посылали в Византию.
Там же.
Из этого отрывка мы видим, что греки соблюдали с аварами мир, а воевал с ними некий правитель славян Ардагаст, каковое имя отнести к русскому языку или любому нынешнему славянскому можно только во страшном сне.
Поход Приска на славян относят к 594 году, т.е. славяне еще вполне могли говорить на своем языке, не русском, откуда и странные для русского языка имена. Подтверждается отсутствие у славян русского языка в следующем отрывке все из того же произведения:
12. Окружив это место, таксиарх Александр попытался предать славян огню, но пламя, не имея сил разгореться вследствие влажности, слабело и гасло. Эта попытка нападения не принесла Александру никакой славы. 13. Однако среди варваров был один гепид, бывший некогда христианского вероисповедания. Перебежав к ромеям, он пальцем указал на место, где они могут пройти. Овладев этим проходом, ромеи одолели варваров. Александр допытывался, какого племени взятые в плен варвары. 14. Но варвары, впав в отчаяние и ожидая смерти, не обращали внимания на мучения, как будто эти страдания и удары бича относились к чужому телу.
IX. 1. Но этот гепид рассказал все и самым точным образом осветил дело. Он сказал, что пленные являются подданными Мусокия, которого варвары на своем языке называют царем, что этот Мусокий находится от них в тридцати парасангах [фарсанг персидский равен примерно 5,5 км, но вообще-то эта мера зависела от сложности пути, т.е. фарсанг мог быть длиннее и короче], что взятых в плен он послал в качестве разведчиков, для того чтобы высмотреть римские силы, что он слыхал, какое поражение недавно понес Ардагаст.
Там же.
Обратите внимание, славяне в данном отрывке — это не национальность, так как Александр допытывался, к какому народу они принадлежат, да и среди них оказался гепид (видимо, гепиды были германцы, во всяком случае так принято считать). Это согласно с предложенными выше значениями слова славяне. Имя же Мусокий не характерно для естественных русских имен по форме: прилагательными они не бывали никогда — если, конечно, не считать фамилии с окончаниями на -ий, но вместе с тем это похоже на презрительную кличку на русском языке: приводит Даль диалектное наречие — «МУСОКО нар. твр. неприятно, противно. Мусока вода, арх. горькая, соленая, морская». Отсюда собственное имя царя немыслимо, но это могло быть презрительной кличкой, данной со стороны.
Заметьте, второй раз видим просто поразительное совпадение имени со словом русского языка, буквальное, без малейшей ошибки, причем видим также, что русские (авары) к славянам никакого отношения не имели, а славяне русским языком еще не вполне владели, так как при знании русского языка не стали бы звать своего царя Противный.
Далее в указанном сочинении описан поход на очередных «варваров» — будущих болгар, входивших, вероятно, в Аварский каганат. Здесь, кстати, помянут греческий город Одиссос (‘Οδησσός, η у католиков читается как Е), который теперь отождествляют с Варной, а не с более восточными поселениями, как это сделал Потемкин, давший «античные» имена своим «потемкинским деревням», как обозвали их завистники,— Одесса, Николаев, Херсон, Симферополь, Севастополь…
Вот еще любопытное указание на славян:
Затем, оставив Одесс, он пошел в левую часть этой страны и, прибыв в Маркианополь, приказал тысяче воинов двинуться впереди войска. 2. Они столкнулись с шестьюстами славянами, везшими большую добычу, захваченную у ромеев. Еще недавно были опустошены Залдапы, Акис и Скопис, и теперь они вновь ограбили несчастных. Они везли добычу на огромном числе повозок. 3. Когда варвары увидали приближающихся ромеев и в свою очередь были ими замечены, они тотчас же бросились убивать пленных. Из пленников мужского пола были убиты все бывшие в цветущем возрасте. 4. Так как это столкновение для варваров было неизбежным, то они, составив повозки, устроили из них как бы укрепление лагеря и в центре этого лагеря укрыли женщин и детей. 5. Приблизившись к гетам (так в старину называли этих варваров), ромеи не решились вступить с ними в рукопашный бой…
Там же, книга седьмая.
По поводу городов даны следующие примечания: Маркианополь — «главный город Нижней Мезии, находившийся к западу от Одесса на месте современного болгарского села Девня»; Залдапы — «крепость в Нижней Мезии к западу от Одесса (совр. г. Варна в Болгарии)»; Акис — «совр. Видровград близ Неготина в Югославии»; «относительно местонахождения г. Скопис (Σκόπις) нет точных данных».
Стало быть, к западу от Варны очередной греческий стратиг столкнулся с везшими большую добычу славянами, называемыми «в старину» геты, каковое слово в советском издании примечаний не содержит, так как ни в какие ворота со славянской точки зрения не лезет и объяснению совершенно не поддается: гетами называли готов, например работа Иордана о готах называется «О происхождении и деяниях гетов. Гетика (Getica)». Что еще любопытно, ниже особо помянуты болгары, которые соблюдали с Византией мир, подчиняясь аварскому кагану:
IV. 1. На шестой день Петр для разведки послал отряд, состоявший из тысячи человек. Они наткнулись на десять сотен булгар. 2. Так как между ромеями и каганом был мир, то варвары двигались без всяких предосторожностей. Ромеи по указанию стратига пустили в ход против варваров копья. Булгары отправили к ним послов; через них они передали, что отказываются от битвы, и убеждали ромеев не нарушать мира. […] В это время варвары явились к кагану и подробно рассказали о происшедшем. Варвар направил к Петру послов и жестоко порицал его за то, что он нарушает мир. 7. Петр обманул послов убедительными словами и сослался на то, что он не знал об этом печальном обстоятельстве. С помощью блестящих даров, предоставив в виде возмещения часть добычи, он вновь убедил варвара остаться с ним в дружеских отношениях. […] 13. Тогда Пирагаст (так звался глава этого племени варваров), взяв крупные силы, направился к переправам через реку…
Там же.
Здесь, к сожалению, на месте стратига оказался обычный бандит, что печально для истории: нападение его на болгар вызвано было скорее не тем, что он отождествил их с грабителями-славянами, помянутыми ранее, а желанием поживиться за их счет под шумок, но утверждать это трудно, так как прямых доказательств нет.
Далее в сочинении Симокатты встречаем еще одно аварское имя:
5. Стратиг же Петр, собрав войска, двинулся к Истру [Дунаю]. Он прибыл в Паластол и, построив лагерь, там провел всю летнюю пору. С наступлением осени стратиг передвинулся к холмам Дардании. Слышал он, что у так называемых Катаракт собрались силы аваров и что туда направляется с войском Апсих. 6. Когда туда прибыли ромеи, стратиг Петр вступил во взаимные переговоры с Апсихом, ипостратигом аварских войск [помощником стратига].
Там же, книга восьмая.
Как ни странно, более всего имя Апсих походит на греческое прозвище: приставка апо (ἀπό) значит от или без, с ней много слов в любом европейском языке, скажем апостроф и апоплексия, а псих (ψυχή) — душа, т.е. верно бы было апопсих, бездушный, хотя, на мой взгляд, нет ничего невозможного в латинизированной форме Апсих, ведь тут мы не с Гомером дело имеем, а с «ромеями», «римлянами». Следует также помнить, что для русских прежде греческий язык был вполне приемлем, например выше мы разобрали греческую надпись с оберега Святослава. Греческое это прозвище принадлежит либо грекам, либо аварам, но использование греческого языка не противоречит нашим данным о русских.
Сохранилось для истории и бытовое аварское слово — хринг, как называли аварскую крепость, лагерь, окруженный рвом и валом. В связи с избавленным от германских прикрас словом риг, возникает вопрос по воссозданию формального пробела в русском языке: как образовать формально правильный инфинитив несовершенного вида от совершенного ринуть? Ну, наверно, следует взять за образец пару, например, дернуть — дергать, и по форме дергать образовать инфинитив ригать, от которого формально и возможен корень риг и древнее слово ригъ, с глухим окончанием Ъ. По поводу же значения вот пишет В.И. Даль: «РЕЯТЬ или рѣять, ринуть что, отталкивать».— Стало быть, хринг был предназначен для отталкивания, для отражения нападения, верно, ведь это крепость. Можно допустить, что хринг был устроен в форме круга, так как германцы не могли же взять R и, присоединив к нему окончание -ing, получить слово ring (круг по‑английски): гласный звук все же, согласитесь, в корне желателен, а его нет. Еще вполне вероятно, что имя столицы Латвии Рига образовано от указанного корня: город в прежние времена все-таки тоже был крепостью.
Слово, похожее на хринг, встречается у нас в летописи:
В лето 6652 [1144] бысть знамение за Днепромъ в Киевской волости: летящю по небеси до земли яко кригу огнену, и остася по следу его знамение въ образе змья великаго, и стоя по небу съ час дневный, и разидеся.
Ипатьевская летопись. Рязань: Александрия, 2001, стр. 225 // Русские летописи. Т. 11.
Приставка в слове криг вполне закономерна для самого древнего русского языка: корова (рёва), козел (зол), кричать (от сл. речь). Вероятно, в данном случае слово криг можно соотнести не только и не столько со словом круг, сколько со словом ринуть. Вполне даже возможно, что с данным значением связано немецкое слово криг (Krieg, война).
Среди поздних аварских имен поминают также некоего «тудуна» по имени Кажд. «Тудун» образовано от китайского слова и в Древнетюркском словаре 1969 г. дано как TUTUQ — «тутук, название должности (военный правитель области)», только не области точнее, а части войска, офицер. Прозвище же Кажд опять буквально соответствует русскому корню, который теперь используется в слове искажение, т.е. в виду имеется каженик — по Далю, «изуродованный человек, калека», см. под словом КАЗИТЬ. От данного корня и могло быть образовано имя с глухим окончанием — Каждъ.
Подведем первый итог. Мы разобрали три аварских слова — Самур, риг и Кажд, а одно предположительно аварское — Мусокий, и все они буквально укладываются в русский язык, без малейшей ошибки. Это наводит на размышления, не так ли?
Менандр Византиец поминал также в связи с образованием Аварского государства кагана Баяна и некоего Кандиха [3], но это, вероятно, тюркский язык, который нашему построению не противоречит.
Встречается у Менандра также три аварских имени — Икунимон, Таргитий и Солах. Первое греческое по форме (демон, игемон и т.п.), а греческое имя мог носить кто угодно — особенно в греческом сочинении. Второе имя, Таргитий, как пояснено в примечаниях, скифское: по Геродоту, легендарного первого человека у скифов звали Таргитай, каковое имя позже, во времена Чингисхана, известно у монголов — Таргутай. Это указывает на происхождение аваров из «Скифии» — степей от Дуная до Алтая. Третье же имя, Солах, приписанное аварскому послу, образовано от русского слова, каковым и называли посла,— солъ. В общем, форма сълакъ или слакъ вполне приемлема, формально верна, хотя в наших летописях всегда стоит солъ или посолъ.
Есть у Менандра и сообщение о войне аваров с тюрками:
Царь, прочитав через переводчиков скифское письмо, принял посланников весьма благосклонно и расспрашивал их о стране и о владениях турков. Посланники говорили, что народ их разделяется на четыре владения, но что владычество над всеми принадлежит одному Дизавулу, что они покорили и эфталитов и заставили их платить себе дань. Император спросил посланников: «Всю ли эфталитскую силу вы подчинили себе?» — «Всю»,— отвечали посланники. Государь: «Как жили эфталиты, в городах или в селениях?» Посланники: «Это племя, государь, живет в городах».— «Итак,— заметил император,— ясно, что вы овладели их городами».— «Так точно»,— отвечали они. «Уведомите нас,— сказал царь,— сколько аваров свергли господство турков и остались ли еще авары у вас?» — «Есть авары, которые еще преданы нам; число же тех, которые от нас убежали, полагаем, до двадцати тысяч».
Менандра Византийца продолжение истории Агафиевой. [4]
Преображение аваров в Европе из кочевников в оседлое население, в общем-то, удивления вызывать не должно: в ходе европейской истории очень многие кочевые народы осели на постоянное место жительства, например те же угры, венгры. Не является чем-то невероятным также выделение группы аваров на верхнем Дунае, варягов, которая присвоила себе имя Русь от слова русло — в смысле гуннского Хель-го, как сказано выше.
К сожалению, упоминания об аварах в «античных» источниках недостаточны и поверхностны, но другой истории у нас нет, так как европейская история, в отличие от благословенной «античной», вообще напоминает сумасшедший дом. Вот европейский источник, из которого и вылупилась «норманнская» теория, летопись французского Сен-Бертенского монастыря, под 839 г.:
Также пришли послы греков, отправленные от императора Теофила, а именно Теодосий, епископ Кальцедонской метрополии и спатарий Теофаний, несшие с подобающими дарами к императору письмо; император с почётом принял их в Ингельгейме в пятнадцатые календы июня. Кроме того их посольство побуждало императора и подчинённых ему к подтверждению союза и постоянного мира между обеими сторонами, а также и о победах, которых он с высоты престола добился в войне против иноземных народов; любезность и ликование в Господе было принесено. Посольство испросило императора и его подданных по-дружески вернуть подателю [письма] блага всех побед.
Он также послал с ними тех самых, кто себя, то есть свой народ называли Рос (Rhos), которых их король, прозванием Каган, отправил ранее ради того, чтобы они объявили о дружбе к нему, прося посредством упомянутого письма, поскольку они могли [это] получить благосклонностью императора, возможность вернуться, а также помощь через всю его власть. Он не захотел, чтобы они возвращались теми [путями] и попали бы в сильную опасность, потому что пути, по которым они шли к нему в Константинополь, они проделывали среди варваров очень жестоких и страшных народов.
Очень тщательно исследовав причину их прихода, император узнал, что они из народа свеонов, как считается [где считается?], скорее разведчики, чем просители дружбы того королевства и нашего, он приказал удерживать их у себя до тех пор, пока смог бы это истинно открыть, а именно, честно они пришли от того или нет, и это он не преминул сообщить Теофилу через своих упомянутых послов и письмо, и то, что он охотно принял по сильному его желанию, а также если они будут найдены верными… [5]
Автор немного заговаривается, нагромождает мысли одна на другую (очень тревожный признак), и тем более следует задать себе вопрос по поводу написанного им: к какому же именно народу принадлежали незнакомцы, «росов» или «свеонов»? Шизофреническое же предположение, что один народ мог иметь два имени, следует решительно отмести — хотя бы потому, что ни у нас никаких «свеонов» не было, ни у шведов «росов». Можно бы было подумать, что это глупый и даже болезненный, судя по стилю изложения, вымысел, но сказанное подтверждается приведенным выше объяснением имени Русь — империя, государство многих народов. Настораживает, впрочем, сильно, что автор явно перепутал Русь с Хазарией, где верховные правители носили фамилию Каган. Эта фамилия хазарского вождя помянута в нашей древнейшей летописи, «князь Каган», да и существуют ныне в Европе фамилии Каган, Коган, Коэн и т.п. Вероятно, не все они еврейские, особенно на Украине, где в языке существует похожее слово (кохати, любить, равно и в польском), но у евреев эта тюркская по корню фамилия считается хорошей (подобным иудейским словом у Иосифа Флавия названы некие жрецы, коганы, но именно у иудеев это слово не могло перейти в имя собственное).
Приведенный отрывок — это очевидный бредовый вымысел: словом «Рос» ни единый русский себя не называл; это имя, разумеется, не отмечено в древних наших источниках. Имя это принадлежит византийским грекам, которые неправильно произносили имя Русь, т.е. оно «научное».
Иной раз по поводу Руси поминают еще одно сообщение:
В северных краях есть некий народ, который греки по его внешнему виду называют Ρουσιος, русиос, мы же по их месту жительства зовём «норманнами». Ведь на тевтонском языке «норд» означает «север», а «ман» — «человек»; отсюда — «норманны», то есть «северные люди». Королём этого народа был [тогда] Игорь (Ингер); собрав более тысячи судов, он пришёл к Константинополю. Император Роман, услышав об этом, весьма встревожился…
Лиутпранд Кремонский. Книга воздаяния (Антаподосис). [6]
К измышлениям этого крупного знатока «тевтонского» языка можно добавить, что у германцев просто в принципе не могло быть своего имени «Ингер», которое возможно разве во страшном сне: имя состоит лишь из двух германских окончаний –инг и -ер.
Греческое Ρουσιος «по внешнему виду» — это, конечно, тоже полная чушь, бредовый вымысел. Имеется в виду значение рыжий или красный (ἐρυθρός), возникшее за словом Ρουσιος, вероятно, только в вымыслах воображения у католиков. Слово Ρουσιος для определения внешнего вида возможно было только как заимствование из русского языка — русый в смысле цвета волос, преобладающего. Возможно, слово ῥοῦς, почти совпадающее со словом Русь, было просто попутано со словом πορϕυροῦς, порфирный, багровый, пурпурный, императорский цвет в Византии. Всерьез эту глупую этимологию принимать, конечно, не стоит, тем более что у греков приведенное слово, кажется, вовсе не встречается — везде стоит переиначенное Ῥώς (рос), как в книге пророка Иезекииля (см. гл. 38 — 39),— «народная этимология».
Подобные невежественные заявления ряд «современных ученых» воспринимает, кажется, в том духе, что русские — это на самом деле шведы. Только вот совершенно не ясно из их изложений, почему шведы вдруг назвались русскими или, упаси боже, наоборот.
Вопрос о применении к русским имени северяне, норманны, любопытен. Вдумайтесь, слово норманн не являлось этнонимом, как нам объяснил епископ Лиутпранд, а значит, попутать одного северянина с другим было очень просто. Легко можно себе представить «современного европейского ученого» того времени, который бы, услышав о северянах близ Киева, немедленно «отождествил» бы их с известными ему северянами — норманнами, потому как он-то ведь точно знал, где находится в Европе север и, соответственно, северяне. К сожалению, история во многих случаях построена не только на глупом бахвальстве или патологической ненависти к иным народам, перерожденной из патологической любви к себе, но и на лютом невежестве,— это следует помнить. И повторять бредовые идеи не нужно (это очень тревожный признак).
Упоминания о русских встречаются также в некоторых скандинавских сагах, но зачастую они столь дики и глупы, что принять их всерьез может только крайне невежественный человек:
Когда вышел срок договору, Конунг Эймунд отправился к присутствию Конунга Ярислейфа, и молвил так:
— Мы уже прожили, Господарь, несколько времени в твоих владениях: теперь избирай, будет ли наш торг (т.е. договор) стоять далее, или желаешь ты уничтожить свое товарищество с нами, и мы должны искать себе другого начальника; ибо пенязи медленно были нам отпускаемы.
Конунг отвечал:
— Я полагаю, что теперь мне нет такой как прежде надобности в ваших людях. Для нас слишком великая трата богатства давать вам такую большую плату, как та, которой вы домогаетесь.
— Оно так, Господарь! — сказал Конунг Эймунд, — потому, что теперь должен ты уже отпускать нам но унции золота на каждого мужа, а начальникам ладей по полугривне золота.
Конунг промолвил:
— Тогда я избираю, что наш торг уничтожен.
— Это в вашей власти, — сказал Конунг Эймунд, — но верно ли вы знаете, что Бурислейф помер?
— Я думаю, что это достоверно,— сказал Конунг. Эймунд спросил:
— Приличная ли гробница будет ему построена? Где же его могила?
Конунг отвечал:
— Этого мы не знаем наверное.
На что Эймунд примолвил:
— Однако ж вам, Господарь, следовало бы знать могилу такого знаменитого брата, и (место), где он лежит! Но мне кажется, что ваши люди из раболепства говорят вам (об его смерти), а, на этот раз, истины вы не знаете.
— Что же истиннейшего сумеете вы сказать, чтобы мы могли скорее вам поверить?
Эймунд отвечал:
— А мне-то сказывали так, что Конунг Бурислейф прожил зиму в Бярмии. Мы сведали с достоверностью, что он составляет там рать против тебя из огромного множества людей; и это истиннее всего.
Конунг сказал:
— Скоро ли он придет сюда, в наше господарство?
Эймунд отвечал:
— Мне сказывали так, что он будет сюда через три недели.
После этого, Конунг Ярислейф не хотел лишиться их дружины: они приторговались еще на двенадцать месяцев. Конунг спросил:
— Что же предстоит нам делать? Созвать ли людей, и бороться с ним?
Эймунд отвечал:
— Пусть дело будет по моему ряду, если хотите удержать Гардарик (Россию) против Конунга Бурислейфа.
Ярислейф спросил еще:
— Сюда ли собирать народ, или идти ему навстречу?
Эймунд сказал:
— Пусть все, сколько может прийти, собираются сюда, в город; а когда люди соберутся, тогда приступим к какому-нибудь ряду, к тому, что нам покажется надежнее по обстоятельствам.
Эймундова сага. [7]
Все это полная и откровенная чушь, включая сражение с каким-то загадочным Бурислейфом (искажение польского имени Болеслав), который зимовал в Биармии (Перми), на Урале. И хотя Ярослав Мудрый узнаваем по имени Ярислейф, никакого отношения к русской истории эта басня не имеет: все без исключения подробности либо опущены, либо выдуманы. Следует, конечно, критично относиться к подобным сказкам для детского сада. Подумайте, автор саги не знал даже названия города, в котором жил Эймунд (знать бы еще, кто это такой).
Вернемся к аварам. Возникает, конечно, вопрос: как правильно, авары или обры? Использовались почему-то оба имени, авары и обры, и это весьма странно. Конечно, сразу же приходит в голову, что одно из слов является искажением, например авар эллинским (у греков, напомню, не было буквы Б) или обр славянским. Но славянское искажение вызывает неразрешимое недоумение: неужели славяне не могли произнести столь простое слово, как авар, произносимое без натуги в любом славянском языке?
У нас в летописи нет слова обр в единственном числе — только обры, где вставная гласная сокращена, даже если была, как, например, в слове бобры. Отсюда единственным числом могло бы быть и обр, и обер, и даже обар или обор.
Помянут у Мономаха населенный пункт на Украине, имя которого произведено от имени обров или от данного русского корня, но исходное единственное число, к сожалению, тоже не ясно:
То и пакы ходихомъ, том же лете, со отцемь и со Изяславомь битъся Чернигову с Борисомь, и победихомъ Бориса и Олга. И пакы идохом Переяславлю, и стахом во Оброве.
Повесть временных лет, стр. 102.
С чисто формальной точки зрения имя обер может быть тюркским — происшедшим из соединения слов aba (род, народ) и er (муж), которые вкупе дали бы, вероятно, сложную гласную, скажем abär, откуда могло получиться упрощенное абер, но едва ли обер. Даже если допустить, что форма оба была возможна (она дана в Древнетюркском словаре 1969 г. со ссылкой на Махмуда Кашгарского), хотя, например, у казахов это слово звучит через А — апа, главным препятствием служит смысл приведенного слова: оно значило бы некоего сродственника, как у казахов. Скажем, у нас в летописи встречается половецкое имя от этого корня Ярослан-опа, которое я бы перевел как Сват Ярославов. Ну, не мог же народ называться родственнички? А коли и так, то это ведь не самоназвание… Названия же от этого корня действительны, например Абакан, т.е. либо Аба-кан (хан), как распространенное Каракан, либо от слова абак того же значения, что аба.
Если же слово обры полагать русским, то это полный синоним слова варяги, если считать его в одном значении со словом свара, а не варить,— от слова обороть, обрать, т.е. в нынешнем словоупотреблении побороть. Близки ему также слова оборона и брань (свара в любом смысле, война или ругань), а также — нибелунги в разобранном выше смысле. Конечно, в соответствии с нынешними историческими представлениями, в том числе об аварах, это кажется «простым совпадением», но ведь подобные буквальные «совпадения» аварских имен с русскими словами мы отметили и выше…
Объяснимо из русского языка и славянское значение слова обр — великан. У нас это звучало немного иначе — облый (плотный, полный), откуда и великая сибирская река называется — Обь (отсюда и Омь с меной Б/М). Отсюда же слово оболочка, оболонь,— тоже, заметьте, оборона. Вспомним и приведенное выше имя Обров: поскольку авары на Украине едва ли могли быть, то слово приходится считать русским по корню. По смыслу имя Обров хорошо подходит: Переяславское княжество было пограничное с половцами, обороняющееся. Располагался этот Переяславль на Суле, о чем «современная наука» не знает благодаря православному христианину по имени высокопреосвященный Феогност, епископ Сарайский и Переяславский, после монгольского нашествия восстановившему для себя Переяславль на другом месте, где город теперь и находится, см. грамм. ст. «Определение уже бо».
Может показаться нелогичным существование синонимов обры и варяги в одном вроде бы языке, но в таком разе не вспомнить ли, что слова эти принадлежали все-таки разным народам, аварам и русским? Да, язык был один, но народы-то разные, что следует из разных имен их. Вероятно, авары и русские находятся в том же отношении друг ко другу, что причина и следствие: Русь появилась, так сказать, на мировой арене после гибели Аварского каганата, а до того, возможно, и правда подчинялась верховным правителям на Дунае… Увы, того не знаем и не узнаем уже никогда.
